Мы с нею знакомы с месяц. Сначала глядела зверьком, но потом сильно мы с нею подружились, и она от меня не отходила. Худенькая. Легонькая, как кукла. Я перекинул ее себе на плечо, потом спустил себе за спину головой вниз, держу за ноги. Она смеется быстрым, прерывистым смехом. Приседаю на корточки, говорю ей:
- Упирайся руками в землю, я тебя сейчас спущу.
Она не сообразила, как упереться, и ударилась локтем о землю. Вскочила, глаза блеснули испуганно и злобно, как у хищного зверенка, которого было приласкали и вдруг ударили. Я спокойно и уверенно сказал:
- Это ерунда! Подумаешь! Чтоб мы из-за этого стали плакать! Вот еще! Это ерунда!
Со слезами на глазах она повторила:
- Это йеренда!
- Конечно, ерунда! Они думают, мы заплачем! Из-за такого-то пустяка! Как же!
- Это йеренда!
- Ерунда, и больше ничего!
Взглянула на локоть: кожа содрана, на содранном месте, как росинки, выступили капельки крови. Опять глаза блеснули враждебно и чуждо. Я продолжал:
- Что крови-то немножко выступило? Эка! Мы этого не боимся! Подумаешь!
Она засмеялась.
- Это йеренда!
- Это йеренда!