ОКОЛО ШАМПАНСКОГО
Фамилия его была Паныч. Считался он писателем. Где-нибудь, вероятно, печатался. Мало кто читал его, но знали все петербургские писатели. Он был завсегдатаем петербургского писательского ресторана "Вена" и постоянным участником кутежей, которые устраивались после получки крупных денег видными писателями богемистого типа вроде Куприна или Арцыбашева. Поговаривали, что он имеет близкое касательство к охранке. Самому мне с ним не приходилось встречаться. Я - москвич и редко бывал в Петербурге.
Однажды критик Михаил Петрович Неведомский зашел в редакцию журнала "Современный мир", в котором сотрудничал. Издательница журнала, Мария Карловна Иорданская, познакомила его с сидевшим тут господином и назвала его, как послышалось Неведомскому, Муйжелем. Сероватый писатель этот почему-то интересовал Неведомского, он подсел к нему и завел литературный разговор. Его поразило, как шаблонны были все мысли, которые высказывал его собеседник. Зашла речь о Куприне. Неведомский горячо говорил.
- Михаил Петрович,-- послышался из соседней комнаты голос Марии Карловны.
Неведомский пошел к ней. Она спросила:
- Вы знаете, с кем вы разговариваете?
- Знаю. С Муйжелем.
Неведомский воротился, подошел к Панычу и с негодованием спросил:
- Да, я Паныч. - И с большим достоинством прибавил: - А что касается шампанского, то не все имеют возможность пить его на собственный счет.