В восьмидесятых - девяностых годах в Петербурге на сцене русской оперы в Большом театре пел тенор Мих. Ив. Михайлов. Голос прекрасный. Но держался он на сцене, как манекен, лицо было плоское и широкое, был очень недалек и невежествен. В "Русалке" пел, ударяя себя ладонью по лбу:
А вот и дуб заветный...
По поводу стихов: "Судите же, какие розы нам заготовил Гименей" - он спрашивал:
- Кто такой этот Гименей? Он в опере не поет.
Ему объясняли:
- Это садовник Лариных.
И Михайлов верил. Теперь, кажется, это стало уже ходячим анекдотом. Он говорил:
- Вы предо мною промелькнули, как термометр (вместо "метеор").
Слова текста жестоко перевирал и уверял, что это совсем не важно. Каватина Фауста начинается так:
Привет тебе, приют невинный,
Привет тебе, приют святой!
Mихаилов пел:
Привет тебе всегда невинный,
Привет тебе всегда святой!
"Русалке" Наташу, Михайлов - князя. Она вокруг него мечется на сцене, а он на нее - ни малейшего внимания. Она ему за кулисами:
- Дорогая моя! Никак невозможно! Как я вас могу обнимать? Я - князь, а вы - простая крестьянская девушка.