Поиск по творчеству и критике
Cлово "AUF"
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Входимость: 1. Размер: 286кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 127кб.
Часть текста: дневника. За последнее время мы здорово с тобою разошлись. Я с большой тревогой слежу за тобой. Но все-таки надеюсь, что обе мы с тобою сумеем сохранить наши коммунистические убеждения до конца жизни, несмотря ни на что. Но одна моя к тебе просьба напоследок: Нинка! Остриги косы! Дело не в косах. А – отбрось к черту буржуазный пережиток. Кончила заниматься ерундовыми дневниками комсомолка Лелька Ратникова, бывшая вузовка. Навсегда ухожу в производство. Москва. 14 августа 1928 г. Если перевернуть эту страницу, то вторая, – первая по-настоящему, – имеет такой вид. Наверху крупными печатными буквами выведено. НАШ ОБЩИЙ ДНЕВНИК. Потом нарисовано два овала и под ними подпись: Здесь будут наши фотографические карточки. Затем двустишие: Будет буря! Мы поспорим И поборемся мы с ней! Москва. 3 мая 1925 года. А со следующей страницы идут дневниковые записи двумя различными почерками. Один почерк – Лельки: буквы продолговатые, сильно наклоненные, с некрепким нажимом пера. Одна и та же буква пишется разно: «т», например, – то тремя черточками, то в виде длинной семерки, то просто в виде длинной линии с поперечною чертою вверху. Другой почерк – Нинки: буквы большие, с широкими телами, стоят прямо, как будто подбоченившись, иногда даже наклоняются влево. Даты редки. * * * (Почерк Лельки.) – Вот как странно: сестры. Полгода назад почти даже не знали друг друга. А теперь начинаем писать вместе дневник. Только вот вопрос: писать дневник, хотя бы даже отчасти и коллективный (ведь нас двое), – не значит ли это все-таки вдаряться в индивидуализм? Ну, да ладно! Увидим все яснее на деле. Как заглядывается на меня Володька Черновалов. Смешно. А я к нему отношусь только по-братски. Причины следующие: могу любить тогда, когда на...
Входимость: 1. Размер: 286кб.
Часть текста: Куль-тур-но!.. Спирька сконфуженно обувался. Вошла девушка-галошница в кожаном нагруднике. Она шаталась, как пьяная, прекрасные глаза были полны слез, грудь судорожно дергалась от всхлипывающих вздохов. Доктор улыбнулся. – Опять, Ратникова, к нам. Ну, ну, ничего! Лелька Ратникова кусала губы, чтобы не прорваться истерическими рыданиями. – Ложитесь. Это было острое отравление бензином новенькой работницы. Широко открыли фрамуги, положили Лельку на кушетку, лекарская помощница расстегнула у девушки бюстгальтер, давала ей нюхать нашатырный спирт. Парни стояли, прислонившись плечами друг к другу, и смотрели. Доктор сурово спросил: – Нужно еще что? Юрка сверкнул улыбкой, обнажившей белые зубы до самых десен. – Н-нет… – Ну и идите. Вздохнули. – Вот! И отсюда гонят! Куда ни придем, везде выставляют. Пойдем, Спиря! Парни вышли и, держась под ручку, двинулись среди вагонеток с колодками. Спирька сказал: – Вот так девчоночка! Ну и ну! Юрка отозвался: – Раньше чтой-то не видать было. Надо быть, из новеньких. – Поглядим, где работает. Стали расхаживать меж вагонеток, перед дверями врачебного пункта. Минут через десять Лелька вышла и, понурив голову, медленно пошла к столовке. Парни в...