Поиск по творчеству и критике
Cлово "1924"
Входимость: 26. Размер: 47кб.
Входимость: 14. Размер: 54кб.
Входимость: 10. Размер: 27кб.
Входимость: 2. Размер: 127кб.
Входимость: 2. Размер: 133кб.
Входимость: 2. Размер: 18кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 82кб.
Входимость: 2. Размер: 266кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 104кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 26. Размер: 47кб.
Часть текста: его с 40-летием творческой деятельности. 1 Почти сверстники — «восьмидесятники», они пришли в литературу разными дорогами. Викентий Викентьевич Вересаев (наст. фам. Смидович; 1867—1945) — сын врача-общественника (из дворян), обучался на историко-филологическом факультете Петербургского университета (закончил его кандидатом исторических наук), затем — на медицинском факультете в Дерпте. Во время эпидемии 1892 г. заведовал холерным бараком на юге России, в 1894 г. поступил на работу в Боткинскую больницу в Петербурге, в 1901 г. был уволен по подозрению в связях с социал-демократами и выслан под надзор полиции в родную Тулу (на квартире Вересаева проходили несколько заседаний Тульского комитета РСДРП). 2 Его первая повесть «Без дороги» (1895) была привечена Н. Ф. Анненским в «Русском богатстве», тогда же он стал посещать «Четверги» в редакции журнала на Бассейной улице, однако вскоре разошелся с Н. К. Михайловским и А. И. Иванчиным-Писаревым; 3 сблизился с литературным кружком легальных марксистов (П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, А. П. Калмыкова и др.), сотрудничал в «Новом слове», «Начале», «Жизни». Признание пришло к Вересаеву после публикации в «Мире Божием» повести «Записки врача» (1901. № 1-5), написанной по личным впечатлениям Русско-японской войны. Литературные и общественные связи закономерно привели его в кружок московских писателей «Среда» Н. Д. Телешова («знаниевцев»). В отличие от Вересаева,...
Входимость: 14. Размер: 54кб.
Часть текста: стихотворение, которое начинается так: Под черемухой цветущей Я лежал в июльский зной И вероники ползущей Цвет увидел голубой. 5 Черемуха цветет в мае, вероника — в июне, у вас это происходит в июле. Скажите, пожалуйста, что это, — случайный недосмотр или сознательная насмешка над реалистической правдой? Сологуб подумал и ответил: — У меня сказано: «под черемухой ДУШИСТОЙ». У черемухи пахнут не только цветы, но и листья, и кора. 6 — Федор Кузьмич, у вас сказано: «ЦВЕТУЩЕЙ». Минуты через три он опять подошел. — Я вспомнил: «У меня: «я лежал в ПОЛДНЕВНЫЙ зной». Я засмеялся. — Федор Кузьмич! «В ИЮЛЬСКИЙ»! Иначе тогда бы мне это четверостишие не бросилось в глаза! Такова была наша первая встреча. Был он здесь со своею женою, Анастасьей Николаевной Чеботаревской. С нею я встречался раньше, еще в 1906 году, когда приезжал в Петербург. Остановился я в меблированном доме «Версаль» на Лиговке, 7 где жила Ал. Мих. Калмыкова, 8 мой добрый товарищ. Там же жила и...
Входимость: 10. Размер: 27кб.
Часть текста: Примечания ПРИМЕЧАНИЯ Впервые отрывки из романа опубликованы в "Южном альманахе", Симферополь, 1922, кн. 1; в журналах: "Красная новь", 1922, №№ 4, 5; "Петроград", 1923, № 1; "На вахте", Грозный, 1924, № 6; в сб. "Революционная проза", № 1, Киев, 1924. Полностью – в кн.: "Недра". Литературно-художественные сборники. М., 1923, кн. 1 и 2; 1924, кн. 3. Написано в 1920 – 1923 годах. Работе В. Вересаева над крупными произведениями обычно предшествовали многолетние размышления, находившие отражение либо в дневниковых записях, либо в его очерках и публицистике. Так было и с романом "В тупике". Через несколько месяцев после Февральской революции 1917 года писатель выпустил почти одновременно три небольшие брошюры – "Бей его! (О самосудах)", "Наплевать! (Борьба за право)", "Темный пожар (О свободе слова)". В них намечены многие мотивы будущего романа. Сочувствуя развернувшимся революционным событиям, помогая им не только словом, но и делом как председатель художественно-просветительной комиссии при Московском совете рабочих депутатов, В. Вересаев вместе с тем был очень обеспокоен, что свободу "темная часть народа поняла так: всякий делай, что хочешь, законов никаких не надо исполнять. Такое мнение очень опасно для свободы и революции". Прокатившаяся по Москве волна самосудов толпы чревата, по мнению писателя, самыми опасными последствиями. "…Жизнь человеческая – вещь драгоценная, и к ней нужно относиться очень бережно". "Пролитая кровь" "начинает пьянить голову", "пятнает и калечит" людям толпы "душу совсем так же, как всякому палачу" ("Бей его!") Без законов, без твердого права нет и не может быть демократического государства. Это – первейшая забота...
Входимость: 2. Размер: 127кб.
Часть текста: когда будешь перечитывать – такие некомсомольские – мысли нашего дневника. За последнее время мы здорово с тобою разошлись. Я с большой тревогой слежу за тобой. Но все-таки надеюсь, что обе мы с тобою сумеем сохранить наши коммунистические убеждения до конца жизни, несмотря ни на что. Но одна моя к тебе просьба напоследок: Нинка! Остриги косы! Дело не в косах. А – отбрось к черту буржуазный пережиток. Кончила заниматься ерундовыми дневниками комсомолка Лелька Ратникова, бывшая вузовка. Навсегда ухожу в производство. Москва. 14 августа 1928 г. Если перевернуть эту страницу, то вторая, – первая по-настоящему, – имеет такой вид. Наверху крупными печатными буквами выведено. НАШ ОБЩИЙ ДНЕВНИК. Потом нарисовано два овала и под ними подпись: Здесь будут наши фотографические карточки. Затем двустишие: Будет буря! Мы поспорим И поборемся мы с ней! Москва. 3 мая 1925 года. А со следующей страницы идут дневниковые записи двумя различными почерками. Один почерк – Лельки:...
Входимость: 2. Размер: 133кб.
Часть текста: благоговейного восхищения. Его натура воина, ощущающего полноту жизни лишь в упоении боя, нуждалась в том, чтобы защищать это прекрасное и нежное существо даже при призраке опасности, В этом смысле дуэль Пушкина с Дантесом не была только вынуждена обстоятельствами. Намеки "диплома", не связанные с Дантесом прямо, еще не делали поединок неизбежным. Более того, дуэль компрометировала бы Наталью Николаевну сильнее, чем пасквиль, недаром Жуковский говорит Пушкину, что отказ от нее спасет "жену твою от совершенного посрамления". Но поединок был нужен поэту, потому что он чувствовал: вокруг его жены творятся "адские козни" и им надо положить конец одним ударом. Он и сам пишет об этом в письме к Геккерну: "Случай, который во всякое другое время был бы мне крайне неприятен, весьма кстати вывел меня из затруднения. Я получил анонимные письма". Начался стремительный финал пушкинской жизни. В нижеследующем монтаже Вересаева, как теперь ясно, цепь происшествий представлена не совсем точно (краткое изложение современного взгляда читатель найдет в комментарии). 150 лет спустя нам виднее нити и пружины событий. отнявших у нас великого человека. Однако в документах есть воздух этих страшных дней, наполненный сплетнями, интригами, непониманием - и мучительными страданиями поэта. В своей совокупности мемуары и свидетельства рисуют нам, в конце концов, отвратительный, но точный образ его противников, их случайных и доброхотных помощников, всей этой высокопоставленной "лужи грязи", как назвал однажды Пушкин высшее общество. ...
Входимость: 2. Размер: 18кб.
Часть текста: обоснованной биографии Пушкина. Но жаловаться и упрекать легко, сделать трудно. Мне кажется, вовсе не прославленная российская лень тут виною. Взять хотя бы Лернера, можно сказать - положившего всю жизнь на изучение прежде всего именно биографии Пушкина. Кто посмел бы упрекнуть его в лености? А меж тем - связной биографии Пушкина он не написал, даже и не принимался за нее. И он, как все пушкинисты, прежде всего как будто разбрасывается: от замечательно сделанной (несмотря на все недочеты) биографической канвы кидается к изучению рукописей, от рукописей - к работам чисто критическим (которые ему не удаются). Это кажущееся метание из стороны в сторону надо объяснить и оправдать тем, что каждый, кто пытался всерьез поработать о Пушкине, - либо ясно сознает, либо хоть верхним чутьем слышит: нельзя написать "голую" биографию Пушкина, не связанную с историей и смыслом его творчества, - так же, как это творчество непостижимо, нерасшифровываемо вне связи с биографией. Это две вещи нерасторжимые. Говорят: ненаучно критику становиться биографом, ненаучно биографу опираться на творчество. Может быть, это вообще и так, то есть часто бывает так, - ...
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: для нас приятным кандидатом являетесь Вы, и теперь очень рад, что это осуществилось. Вы очень скромно относитесь к себе, но я хорошо помню, какое впечатление у нас произвела Ваша, как Вы называете, «статейка». Во внешних отношениях Союза она, в связи с другими частями Вашей работы, сыграла свою роль, и большую, но весьма значительно было ее значение и для внутренней жизни нашего Союза. Может быть, ошибаются те, кто думает, что самому существованию Союза грозит опасность. Тот путь профессионализации, на который мы стали, быть может, вместе с некоторыми выгодами, принесет нам и большие осложнения. Кажется, некоторые из наших товарищей мечтают об уничтожении Союза посредством обращения его в подсекцию при секции работников печати Союза работников просвещения. Наш Союз имеет только профессиональные задачи, и это наглядно доказывается нашею работою в недавно образованных у нас секциях 1) беллетристов и поэтов, 2) переводчиков, 3) детской литературы, 4) историков литературы и критиков, 5) биографов и библиографов, причем намечаются и другие секции. Я бы не хотел быть зловещим пророком, но может случиться, не по внешним причинам, что на Вас ляжет тяжелая забота о сохранении Союза; а пока — большая подготовительная работа по укреплению нашего внутреннего единства. — Ваше предложение о докладе «К художественному оформлению нового быта» мы приняли с величайшим интересом и удовольствием. И Ваше имя, и Ваша тема, без сомнения, привлекут большую публику. Наш секретарь, Михаил Васильевич Борисоглебский, 2 возьмет на себя заботы об устройстве вечера. Он энергичный и толковый...
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Часть текста: думаю, из него вышел бы незаурядный ученый. Единственная область, к которой он всегда относился с полнейшим равнодушием, было искусство и, в частности, изящная литература. Он, например, серьезнейшим образом ставил исторические романы Шардина выше "Войны и мира". В молодости отец был материалистом, но с тех пор как я его помню, был человеком верующим, глубокорелигиозным. Очень религиозна была и мать. Семья наша была большая (8 человек детей, с умершими в детстве - 11, я - второй по счету) и очень "удачная". Отношение к детям было мягкое и любовное, наказаний мы почти не знали. Воспитывались в строго религиозном, православном духе, постились сплошь все посты и каждую среду и пятницу. Жили очень замкнуто, в гости ходили редко, только на святках и на Пасхе. У отца был свой дом на Верхне-Дворянской улице, и при нем большой сад. Этот сад был для нас огромным, разнообразным миром, с ним у меня связаны самые светлые и поэтические впечатления детства. Летом мы жили в деревне у дяди-помещика. Когда мне было лет четырнадцать, отец купил небольшое имение под Лаптевом, верстах в тридцати от Тулы. Лето я проводил там, помогал матери в хозяйстве; целыми днями работал вместе с рабочими: косил, возил сено и снопы, пахал, ел с рабочими и спал. Года через четыре имение было продано. Учился я в тульской классической гимназии. Способности у меня были хорошие, память редкостная. Учение давалось легко, и учился я старательно. Был гимназистом типа "первых учеников", очень старался, чтобы при переходе из класса в класс получить награду первой степени. Труднее всего давалась математика, к которой всегда чувствовал отвращение; больше всего преуспевал в древних языках. В младших классах гимназии зачитывался Майн Ридом и Густавом Эмаром....
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Часть текста: Вересаев В. В. - Сологубу Ф., 2 мая 1924 г. В. В. Вересаев — Ф. Сологубу 2/V 1924 г. Москва. Смол<енский> Рынок Шубинский пер. 2 кв. 14 Многоуважаемый Федор Кузьмич! 40-летие Вашей литературной деятельности казенная пресса отметила ушатами вылитых помоев 1 и «допросом с пристрастием» поэтов, осмелившихся выступить на посвященном Вам вечере. Позвольте мне, человеку совсем других, чем Вы, настроений, выразить Вам величайшее мое негодование на проявленное к Вам отношение — и горячее приветствие с минувшим Вашим юбилеем. Можно и нужно, по-моему, бороться с теми настроениями, выразителем которых Вы являетесь, — и все-таки, в час подытоживания деятельности такого большого художника, как Вы, можно сказать одно: спасибо Вам за то, что Вы есть, и что Вы именно такой, какой вы есть. Искренне Вас уважающий В. Вересаев Примечания РО ИРЛИ, ф. 289, оп. 3, № 127, л. 1. <конверт> Заказное Ленинград Ждановская набережная, д. 3. кв. 26 кв. Черносвитовых Федору Кузьмичу Сологубу От В. В. Смидовича. Москва. Смол. Рын. Шубинский пер. 2, кв. 14 Адреса корреспондентов не менялись, далее не приводятся. 1 См. вступ. статью.
Входимость: 2. Размер: 82кб.
Часть текста: Пупок чернеет сквозь рубашку, Наружу...... - милый вид! Татьяна мнет в руке бумажку, Зане - живот у ней болит. Она....... поутру встала При бледных месяца лучах И на........ изорвала, Конечно, "Невский альманах". Я не представляю себе человека, сколько-нибудь любящего Пушкина и его поэзию, который бы рассмеялся, прочитав эту эпиграмму. Как-никак тут задевается не только плохая картинка, но и сама Татьяна - один из самых прекрасных и целомудренных женских образов в нашей литературе. Это совсем то же, что для верующего, например, читать эпиграмму, где, по поводу плохого образа богоматери, в вульгарно-цинических выражениях описывались бы тело и разные интимные отправления богоматери. Читаешь эту эпиграмму на Татьяну, и в негодовании хочется воскликнуть: Мне не смешно, когда маляр негодный Мне пачкает Мадонну Рафаэля; Мне не смешно, когда фигляр презренный Пародией бесчестит Алигьери! Но сейчас же приходит в голову: да ведь эпиграмму-то написал сам Пушкин - создатель образа Татьяны! Что же это? Рафаэль с озорною улыбкою пририсовывает парикмахерские усы к прекраснейшей из своих мадонн, Данте на мотив похабной уличной песенки напевает суровые терцины вступления к "Аду"! И недоумевающая неловкость овладевает душой. А потом еще соображаешь вот что: по какому случаю говорится у Пушкина о Рафаэле, Данте и презренных фиглярах? Вы помните? Моцарт шел к Сальери и, проходя мимо трактира, услышал, как слепой скрипач разыгрывает арию Моцарта. Потащил с собою старика к Сальери и приказывает ему сыграть что-нибудь из Моцарта. Старик играет, Моцарт хохочет. Сальери с негодованием спрашивает: "И ты смеяться можешь?" А Моцарт ему: "Ах, Сальери! Ужель и сам ты не смеешься?" Вот тут-то Сальери и говорит о негодных малярах и фиглярах...